На горах

В. Шустикову

Солнце. Тепло. Валуны.
Зелено. Мхи. Деревья.
Так тихо, что слышны псалмы,
Неузнаваемо древние.

Присядь на валун. Послушай,
Кто говорит с тобой.
Кажется, чьи-то души
Шепчутся за листвой.

Им необходимо
Что-то сообщить потомкам.
Слова неразличимы —
Мелодия только.

Смысл музыкально невнятный
Так просто не донести.
Чтобы музыка стала понятной,
Необходимы стихи.

Музыка — шепот души.
Поэзия — шепот сознанья.
Чуточку подожди —
Стихами музыка станет.

Музыка, даже строфою нарезанная,
Неделима, как яблоко Париса.
В музыке услышанная поэзия —
Симфонический афоризм.

Тонким прозрачным лезвием
Ручей разрезает мхи…
Музыку рождает поэзия —
Мелодия рождает стихи.

2004

Рерих

Узоры гор — как кабалистика,
Замысловатость простоты,
Смысл древних философий истинный,
Достигший горней высоты.

Уроки гор — скорей, урочища —
Скрещенье «завтра» и «вчера».
Как прочитать его пророчества
В морщинах вещего чела?

Трезва, прозрачна и значительна
Нетронутая тишина.
Как предсказание — губительна,
Как суеверье — тяжела.

Здесь счет минувшему потерян —
Чинам, заслугам и богатству,
Со льдом божественных мистерий
Им никогда не сочетаться.

Здесь прошлое твое известно
И будущего жребий брошен:
Под синей философской бездной
Ты — мал, ты — жалок, ты — ничтожен.

Узоры гор, как кабалистика,
Начертаны перстом по небу.
Звезд сочетанья — знак таинственный
Судеб, разгаданных, как ребус.

1970

Чюрленис
(«Соната моря»)

Тайны затопленные кораблей,
Бездной похищенные города.
Тысячелетние тайны морей
Память поднимает со дна.

Медленный звон, колебания струй,
Тонкий пронзительный отблеск звезды,
Тихий аккорд, угасающий звук —
Сумерки фиолетовые воды.

Струями тайны змеятся в воде.
Туманные скрипки неясно вторят.
Тайны живут здесь жизнью своей,
В толще воды навсегда растворясь.

Капли рояля, как звуки воды.
Бездна забвения — навсегда.
Память
нежные руки свои
К нам протягивает
со дна.

1971

Рембрандт

Поэт! Не дорожи любовию народной…
А. Пушкин

Но не отчаивайся, бедный гений…
И. Сельвинский

Рембрандт… Ведь повезло же!
В потемках чердаков
После стольких веков
Готье нашел величье тенеброзо.

Бах… Кто бы знал сегодня гения? —
Он Мендельсоном заново открыт!
Почти что каждый гений отгорит
Быстрее, чем народ благоволит
Понять его предназначение.
И если повезет, величье гения
Постигнут будущие поколения…

Не для народа гений говорит.
И только Бог его благодарит.

Не для народа гений говорит…

2002

По мотивам «Старых мастеров»
Эмиля Верхарна

Зима. Снег грязно-серый
Маленькими человечками усеян.

С высоты восьмого этажа
Люди брейгелево мелки.
Суетятся, куда-то спешат,
Как муравьи на тарелке —
Бессмысленно. Словно божок,
Вижу их мысли и цели:
Этот за пивом пошел,
Этот спешит к постели…
Мелочны муравьиные цели.

Крупным планом, глядя в глаза —
Всепрощение. От Рембрандта.
По Брейгелю же, в целом взяв,
Ненависть брата к брату.
Другого результата
Выявить статистически нельзя.

Злоба глубже и статистичней.
Она правит скопищем муравьиным.
Но каждое насекомое лично
Верит праведно и наивно,
Что именно оно — жертва
Происков и друзей и врагов
(Может быть, это и верно…) —
Но у него, насекомого, нет грехов!

Всепрощение — индивидуально.
А в целом (от изгоев до грандов) —
Статистически — повально:
Мы Брейгелевы муравьи. Мы мерзки.
Поделиться б открытием! Не с кем!

Этим открытьем злобным
Не стану жизни твоей мешать…
Далеко ль мне еще до гроба —
С восьмого-то этажа?

2004

* * *

Картежник, бабник, пьяница, жуир —
Таков был Пушкин в жизни, наш кумир.
Жизнь положил он на кон. Без остатка.
Но то была лишь карточная ставка
На то, что после жизни остается.
Он выиграл. Могло ли быть иначе?
Могло быть! — если б не было удачи…
Ведь право первородства
Перед богами есть плод игры.
И в Лету канет все. Или сгорит.
И очень редко удается
Найти себя. И даже гениям.
Призвание? Признание? Терпение?
Нет! Слава — плод Таланта и Удачи.
Изначально — от Бога:
Таланта много иль немного.
Но Удачу
Тому лишь Бог дает в придачу,
Кто жизнь поставил на кон
Без остатка.
Такая ставка!

2005

Житие Велимира Хлебникова

Рассыпав буквы слов —
услышать смыслы звуков,
Божественных —
тех, что исходят свыше…
Собрать их —
в звуках новый смысл услышав.
И завещать его далеким внукам.

Борисов-Мусатов

Как женщины его печальны!
В них чувственного вовсе нет,
И только грустные их тайны
Сквозь ровный и неяркий свет.

Какая грусть, какая тайна
Живет за дымкой в тишине —
Мне не узнать. Хранят молчанье
Картины в зале на стене.

И только теплою волною
Сочувствие мне грудь теснит:
Печальных тайн неясной болью
Невысказанность томит.

1971

* * *

Я ласкаю тебя почти зримо,
Как картину на плоскости.
И целую других любимых,
Так и не познав тебя полностью…

Днем душу твою ласкаю. Ночью
Тела твоего слышу безумье.
Душу твою я знаю наощупь,
Тело лишь воображенье рисует —

Как Богородицу монах взаперти,
Как картину на плоскости…
Мы не сумели изобрести
Единенья души и плотского.

Мы будем нежить других,
Но хотеть и видеть друг друга.
Странная эманация любви —
Ведь любовь — это плоть духа.

И поэтому навсегда
Мы с тобою помолвлены,
И поэтому навсегда
Мы с тобою раздвоены.

2003

Из Сальватора Дали

Свисают из ваз виноградные грозди,
Оплавился в чашках турецкий шербет…
Я вижу тебя. Наслажденную. После
Тех яств, что я приготовил тебе.

Часы растопились. Расплавилось время.
Два тигра в прыжке. Слон на тонких ногах…
Такая реальность! — такая дилемма:
То сон или жизнь? — ведь граница тонка.

Ни к Богу, ни к Дьяволу — не обращаюсь.
И повелитель только один:
Чтоб сон и действительность
перемешались —
Приди…

* * *

Старинная песня —
Ей тысяча лет:
Он любит ее,
А она его — нет.
Н. Коржавин

Признание. И — «нет»! Отказ. Она не хочет
Его любить. Насмешливо луна глядит.
И соловей в саду с иронией хохочет…
Потерян смысл вещей. Скорей уйди!

Не воплотить видения бессонья.
Рояль! — Ведь слух еще хранит
Воспоминанье собственного стона.
Спаси, рояль! Но старый друг молчит…

Открой свой черный гроб. Аккорды громки.
Соната под луной — спасенье хоть на миг!..
Какое это счастье — для потомков —
Бетховену отказано в любви.

Сикстинская Мадонна

Между светом и тьмою нирвана.
Между сексом и Сикстом Мадонна —
Форнарина — любовь Рафаэля.
Любовь и вера — на грани
Святой и грешной истомы:
Зачаты в постели
И грешное и святое.

Разрываюсь между
Духом и плотью, Боже!
Единственная надежда:
Это — одно и то же.

2004